Слезы Тесс (ЛП) - Страница 101

101

Я уставилась на нее, по спине пробежала дрожь.

— Почему? — инстинкты взревели внутри меня, и я обошла столешницу, чтобы схватить ее за запястье. — Что вы имеете в виду?

Сюзетт смотрела широко раскрытыми глазами, гнев в них сменился на печаль. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но мужской голос послышался позади меня.

— Она имела в виду, что твое пребывание с нами подошло к концу, эсклава.

Нет.

Отпустив миссис Сукре, я повернулась лицом к Франко. Он стоял с серьезным выражением лица, в руках у него была та самая папка, которую Кью показал мне, когда я прибыла к нему из Мексики. Досье, собранное похитителем. Досье, в котором я записана как «Блондинка на скутере».

Мое сердце дрогнуло. Кью знал, что делал. Я была невероятно глупа, что не видела этого. Он просил одну ночь, чтобы сделать то, что он хочет. Одну ночь, потому что это все, в чем он нуждался. Затем выгнал меня. Потребитель. Ублюдок.

Франко сделал шаг вперед, я отодвинулась назад, врезаясь в теплое, мягкое тело миссис Сукре. Выбрасывая меня, Кью отрывал меня от людей, которые заботились обо мне больше, чем родители. От материнской поддержки миссис Сукре, забавных сестринских отношений с Сюзетт. Даже моего странного общения с Франко.

Все было кончено.

Франко улыбнулся, но улыбка не достигла его глаз. Он встал прямо передо мной. Миссис Сукре положила руки мне на плечи, поддерживая меня, в то время как Франко опустился на одно колено и разрезал трекер. Он упал с моей лодыжки, ударившись о плитку.

Это действие было символом того, что Кью выбрасывает меня, словно ненужную шлюху! Он отобрал у меня последнюю защиту, его влечение. Он возвращал меня в мир, наполненный такими мерзавцами как Тварь и Водитель.

— И что теперь? У меня есть право голоса? — я рассыпалась на мелкие кусочки, осознание всего, что происходило, ранило меня. Он приказал своим подчиненным, прислуге, выпроводить меня, избавится от меня, словно я нежеланный питомец. Я болезненно рассмеялась. — Я выпущена на свободу, как какой-то чертов пудель. — Было бы лучше, если бы он меня пристрелил. Как теперь справиться со всем, что меня окружает?

Франко улыбнулся.

— Вряд ли, эсклава. Ты возвращаешься домой.

Дом. Это слово больше не вызывало в моем подсознании счастья и желания вернуться туда. Оно было чем-то чуждым и мрачным.

Кью возвращал меня в мир, куда я не хотела входить снова. Возвращал, словно я ненужный, бесполезный рождественский подарок.

Миссис Сукре стиснула мои плечи перед тем, как подтолкнуть навстречу Франко со словами:

— Иди. Оставь все воспоминания позади.

Я бросилась к Сюзетт, хватая ее за руки. Наши взгляды встретились; ее глаза наполнились горечью, отчего мое сердце обливалось кровью.

— Я не хочу уходить, Сюзетт. Мой побег был большой ошибкой. Объясни все Кью, и он позволит мне остаться. Ты говорила, что я подхожу ему. Что он самый лучший мужчина, которого я только знаю. Я хочу стать достойной его. Я хочу остаться и услышать его историю.

Она расцепила пальцы, отталкивая мои руки, отступая назад.

— Я все понимаю, Тесс, но сейчас слишком поздно. Кью заключил сделку с полицией: если он тебя отпустит, против него не будет выдвинуто никаких обвинений. Это единственный выход.

Мое сердце заболело настолько сильно, что стало трудно дышать. Так вот как он отвязался от офицеров. Отсылая меня, он спасает собственную задницу.

— Нет! Я не могу уйти просто так! Мне нужно остаться!

Внезапно появился Франко, заключая меня в ловушку своих рук, которые напоминали решетки камеры, настолько они были сильными.

— Пойдем. Мы опаздываем, — с этими словами он выволок меня из кухни, прочь от Сюзетт, прочь от моей новой жизни.

Когда мы шли через широкий холл, на мгновение у меня возникло желание ударить его и убежать. Я могла бы закрыться в спальне и ждать, пока Кью не пришел бы ко мне и сказал, что больше не нуждается во мне, не хочет меня. Но Франко был очень сильным. Это было бы бесполезно.

Когда мы с Франко вышли за двери, он криво усмехнулся и протянул:

— Забавно, все ведь так и началось — мне пришлось чуть ли не волоком тащить тебя, чтобы ты прошла через эти двери в тот первый раз, когда мы привезли тебя сюда мистеру Мерсеру, — он рассмеялся еще раз, добавляя: — Еще никогда мне не приходилось выпроваживать рабыню.

Отметины, которые вчера ночью оставил на моем теле Кью, вступили в контраст с бледностью кожи, которая стала такой из-за разрушающего чувства паники. Механизм запущен, и его не остановить.

— Как я ненавидела тебя в тот первый день, так я ненавижу тебя и сейчас. Ничего не изменилось.

Он кивнул.

— Я понимаю твою злость, но просто выполняю приказ.

Мы шли по тому же самому подстриженному полю, на котором располагались ветроуказатели и виднелись посадочные огни, где нас уже ожидал личный самолет Кью с его инициалами. Ветер трепал мои волосы; темные тучи сгущались, предвещая дождь.

Узрев в этом крошечную толику надежды, я начала говорить сбивчиво:

— Мы что, правда полетим в такую погоду? Это же совершенно небезопасно. — Я остановилась, погружая каблуки глубоко в землю, сопротивляясь всем естеством, пытаясь освободиться от крепкой хватки Франко. — Пожалуйста, Франко. Я очень хочу остаться. Позвони Кью. Позволь мне поговорить с ним.

Он покачал головой, продолжая тянуть меня по направлению к самолету, с такой легкостью, будто я совершенно не боролась и не оказывала сопротивления.

101