Слезы Тесс (ЛП) - Страница 32

Я дрейфовала в океане, один неправильный ответ, и я отправлюсь на противоположный берег, привлекая выбор номер один: изнасиловать и сломить меня.

— Еще я училась в университете. Также работая официанткой и в розничной торговле.

Он насупился, и уставился на свои идеальные ногти.

— Ничего важного. У тебя должно быть больше талантов, иначе...

Я быстро залепетала:

— Я учусь, чтобы работать в строительстве. Я практически получила степень в управлении проектом и в работе с архитектурными эскизами.

Он молчал, на мгновение интерес сменил жесткость в его взгляде, прежде чем он вновь закрылся.

— Продолжай.

Больше-то и нечего было рассказать.

— Я все еще должна сдать итоговые экзамены, но научилась, как спланировать бюджет для строительства, как получить соглашение от местного совета, разрешения, необходимые условия. Я получила высший бал на занятиях по концепции экологически устойчивых районов на промежуточных экзаменах.

Я придумала это. Я стала только второй, но если он хотел меня в собственность, блин, возможно, я буду самой лучшей собственностью.

Он откинулся назад, вновь постукивая пальцами. Я быстро узнала фирменное движение. Кью двигался с властью и бесспорным осознанием идеального контроля.

— Как они украли тебя?

Резкая смена темы меня ошарашила.

Я думала, что оттолкнула этот страх из-за моего похищения и очистилась с помощью слез… Но паника подскочила и загудела, уничтожая все, кроме агонии от воспоминаний об окровавленном Брэксе и мужчин, вытаскивающих меня в бессознательном состоянии. О, боже, когда-нибудь я буду свободна?

Кью поерзал, ожидая ответа. Он не переживал и не испытывал садистского интереса к моей борьбе с воспоминаниями. Какого черта он поднимал эту тему? Ублюдок.

Я ответила монотонно, притворившись, будто всего этого со мной не было. Удивительно, это помогло дистанцироваться, и вспышка гордости заполнила меня. Я боролась и преподала Кожаному Жилету урок или даже два. Я праздновала маленькую победу.

— Меня украли из Мексики. Они вырубили моего парня, схватили меня и куда-то увезли.

— Они причиняли тебе боль? Ну, кроме лодыжки?

Если брать в расчет, что меня избивали и сделали татуировку, то да. Я кивнула.

Он сделал вдох, и нахмурился:

— Они изнасиловали тебя?

Кожаный Жилет пытался, но потерпел неудачу. Жестокая улыбка появилась на моих губах.

— Нет. Один пытался. Но у него ничего не вышло.

Его улыбка была похожей на мою, и что-то протянулось между нами. Понимание? Уважение? Что-то, как я сказала бы, изменившее мнение Кью обо мне.

Мой пульс ускорился. Возможно, если бы я смогла заставить его посмотреть на меня не как на собственность, а как на женщину, то, может быть, в конце концов, не все было бы потеряно.

Независимо от его чувств, если его уважение предполагало безопасность, то я приняла бы это.

Чтобы между нами не возникло, оно исчезло, когда Кью пробормотал:

— Как тебя зовут? — он не спускал взгляда с газеты, лежащей на столе. Он что, думал, я не замечу этого вопроса?

Я скривилась, и не ответила.

Через несколько секунд он поднял взгляд и уставился на меня.

— Ты скажешь мне свое имя.

Мое дыхание ускорилось, и ребро откликнулось на это дикой болью, но я молчала. Что ты делаешь, Тесс? Есть ли реальный шанс сохранить имя в секрете? Я знала ответ: да. Мое имя было единственным, чем владела только я. Оно было священным.

Я подпрыгнула, когда Кью закричал:

— Сюзетт! — он поднял подбородок, показывая изящную шею и ее суровую гладкость. Выпирающие мышцы намекали на безжалостную программу тренировок, но его тело не было громоздким. В другой жизни я пускала бы по нему слюнки. Он должен украшать обложку журнала «GQ». Я сощурилась. Поэтому он называл себя Кью? Так эгоистично.

Появилась горничная. Ее теплая улыбка и поклонение своему работодателю кольнули меня прямо в сердце.

— Oui, maître? (прим. пер. фр. – Да, господин?)

— Enfermer la dans la bibliothèque. Retirez le téléphone et l'ordinateur portable. Ca comprend? (прим. пер. фр. – Закрой ее в библиотеке. Убери телефон и ноутбук. Понятно?)

Я моргнула, жалея, что не продолжила учить французский в старшей школе. Ржавые винтики упорно работали, стряхивая пыль с языка, который я знала, но не использовала годами. Что-то о библиотеке и компьютере.

Мой взгляд метался между Кью и Сюзетт.

Она поклонилась.

— Oui, autre chose? (прим. пер. фр. – Да, что-то еще?)

Мой мозг усиленно работал, позволяя памяти напрячься и вспомнить. Она спросила, надо ли ему что-нибудь еще. Я никогда прежде не была так благодарна за хорошую память, но хотела заплакать от облегчения оттого, что полностью не останусь в неведении.

Кью замер, а Сюзетт уставилась на него своими орехово-карими глазами. Ее поза вопила о покровительственном отношении к нему, понимании. Её глаза убеждали его что-то сделать... Что?

Они вечность смотрели друг на друга, вовлеченные в молчаливый разговор, оставляя меня третьей лишней. Наконец, Кью кивнул, вздохнув.

— Vous savez? (прим. пер. фр. – Вы знаете?)

Она расслабилась, выражение лица стало печальным.

— Elle est différente (прим. пер. фр. – Она другая), — она пожала плечами. — Ne vous punissez pas (прим. пер. фр. – Не наказывайте себя).

Она говорила так быстро, что я уловила только другая и наказание. Мой желудок сжался, когда Кью посмотрел на меня с мучительным выражением сплава желания и ненависти на его лице.

Он резко кивнул, отпуская свою защиту, и в его глазах вспыхнул голод.